Томек на тропе войны - Страница 37

Тем временем, отряд достиг гористой местности. Копыта глухо цокали на каменистой тропе. Индейцы торопливо продолжали петлять по ущельям и каньонам, но было видно, что они все меньше опасаются погони: на каменистой почве следов не оставалось.

Поздним вечером отряд остановился в мрачном каньоне. Салли никак не могла заснуть. Сумеют ли друзья найти и освободить ее? Кто же может найти следы в этих скалистых горах?

Задолго до рассвета мексиканцы двинулись дальше. К полудню добрались до подножия горной цепи. К западу уходила прерия, усеянная кактусами. Несколько индейцев отделились от банды и помчались к видневшимся на горизонте струйкам дыма. Салли догадалась, что там какое-то жилье. Но почему эти люди прихватили с собой только Ниль'хи и еще пять лошадей? Остальные индейцы, расположившись на бивак, покуривали глиняные трубки, пили "пульке" - свою любимую водку из сока агавы, с противным вкусом которой познакомилась Салли на первой стоянке, и наслаждались отдыхом. Девочка с трудом проглотила кусок тортиллы, раздумывая о своем горестном положении. Индейцы вели себя совершенно свободно, не обращая на нее внимания.

Через несколько часов всадники вернулись из таинственной поездки, приведя с собой тяжело навьюченных лошадей, но Ниль'хи с ними не было. Все индейцы сбились в кучу и стали о чем-то совещаться. Потом свернули бивак и двинулись прямо на юг.

Единственной растительностью здесь были в тысячах разновидностей кактусы, агавы, бурьян и метелки юкки. В небе кружили сипы, жадно высматривающие добычу. Среди насекомых этого бесплодного края царили цикады. Они удивительно напоминали сухие веточки кустарника, похожего на мирт, листьями которого питались. И еще было много большой, зеленой саранчи с пестрыми крылышками, необычных жуков, разных муравьев и крупных, желтых бабочек. На этой сухой равнине и расположились на ночь. Салли охватила ужасная тоска по матери и близким. И она тихонько плакала до тех пор, пока хор цикад не убаюкал ее.

Прошло несколько часов. Неожиданно Салли проснулась и села на своей постели. Костры почти погасли, а индейцы, не обращая внимания на ночной холод громко храпели. Салли завернулась в пончо и, подтянув колени к подбородку, попыталась снова заснуть. Где-то поблизости заржала лошадь. Салли подумала, - а может, воспользоваться случаем и попытаться бежать? И тут же поняла всю бессмысленность этой попытки. Куда бежать? Она же не знает местности и не может рассчитывать ни на чью помощь. Если побег удастся, то индейцы все равно поймают. А уж тогда будут стеречь, может быть даже свяжут. Нет, нет, этого нельзя допустить. Со временем она, конечно, узнает, в каком направлении ранчо дяди Аллана и, воспользовавшись случаем, бежит.

Тяжело вздохнув, Салли закрыла глаза. Как было хорошо на ранчо дяди Аллана! Что-то он теперь делает? Мама, наверное, в отчаянии. Почему же Томек и боцман не спешат на помощь? Сумеют ли они найти следы похитителей в этих скалистых каньонах? Утешительного было мало, и Салли стала вспоминать подвиги уже совершенные ее друзьями. Ведь они умели выслеживать в джунглях следы диких животных и ловить их, так что они не остановятся перед этими трудностями. Ах, если бы был жив Динго, верный и милый друг! Уж он, конечно, провел бы ее друзей даже через скалистые каньоны!

В этот момент где-то раздался вой койотов, а потом... Салли насторожилась. Ей показалось, что она услышала хриплый лай Динго. Неужели ослышалась? Но вот опять донесся удивительно знакомый лай. Низкий, сначала рычащий, все повышающийся и переходящий в пронзительное завывание. Нет, это не койот! Салли хорошо знала замогильный, протяжный вой койота. Это был лай австралийской собаки.

Взволнованная Салли вскочила. Индейцы спали непробудным сном. Минуты тянулись нескончаемо. Салли уже решила, что все это ей почудилось, как вдруг тихий, рычащий лай повторился уже в ближних кустах.

Салли огляделась. Вокруг стоял мерный храп индейцев. Салли выскользнула из пончо и, осторожно ступая, подошла к кустам. И только вошла в них, как к ней прильнула косматая тень. Девушка упала на колени и дрожащими руками обняла шею своего любимца, и даже заплакала, когда тот шершавым языком лизнул ее по лицу.

- Мой милый, мой дорогой Динго! Как я рада, что ты жив... - шептала она, обнимая пса.

Было слишком темно, чтобы разглядеть Динго, так что она стала шарить, отыскивая раны. Пальцы то и дело натыкались на засохшие от крови пучки шерсти.

Ночная темнота пощадила Салли, а выглядел Динго страшно. Исполосованное хлыстами туловище, все заскорузлое от крови. От левого глаза до самой шеи зияла широкая рана. Светло-желтые бока глубоко впали - наверняка с той поры еще ничего не ел. Банда уходила быстро, и Динго некогда было искать добычу. Разве что успевал полакать воды из подвернувшегося ручья. И вот теперь он изнеможденно свалился возле Салли.

Салли прокралась к кострам. Возле них валялись остатки обильного ужина. Салли нашла несколько кусков тортиллы и вяленого мяса. Все это она скормила четвероногому другу.

Но что сделают индейцы, увидев пса? Нет, нет, этого нельзя допустить. Ведь если Динго сумел найти ее, то и погоня может быть близко. Увидев Динго, индейцы насторожатся, а то и убьют его, чтобы он не вывел к ним преследователей.

И поэтому Салли стала шепотом приказывать Динго вернуться в прерию, чтобы его не обнаружили индейцы. А Динго то склонял голову, то норовил лизнуть Салли в лицо. Вдруг один из индейцев заворочался. Салли как можно скорее вернулась на свое место. Каково же было ее удивление и радость, когда Динго, сделав за ней несколько шагов, не вышел из кустов, только высунул из-за кактуса голову, настороженно но смотрел на спящих индейцев и опять исчез в кустах.